На первый взгляд могло показаться, что ничего не изменилось. Не изменилось с тех пор, как в привычную жизнь охотников ворвался рыжий вихрь и перевернул всё вверх дном. Институт вместе со всеми его обитателями (за исключением разве что Ходжа) стоял на положенном ему месте; грани между мирами не были стерты, и сверхъестественные существа не грозились перегрызть глотку охотникам — во всяком случае, не больше, чем обычно. Вот только тошно было видеть всю эту обыденность и понимать, что мир рухнул только у тебя, для остальных же жизнь прекрасна и вообще всё зашибись. Ах да, нервировала еще и ссылка. Конечно, если бы не Магнус, жить Вейланду на улице, а то и того хуже. Так что радоваться надо. Радоваться и целовать мага в зад при любой удобной возможности, напоминая, какой он восхитительный — трындец да и только.

После недавних событий Джейс старался не сталкиваться с Фрей без особой надобности. И, надо сказать, в общих чертах у него даже получалось, вот только странно было обнаруживать себя зависшим в каком-нибудь темном углу и пялящимся через весь зал на знакомую хрупкую фигурку. В такие моменты весь мир вокруг словно переставал существовать, а люди превращались в назойливых насекомых, жужжащих под ухом и отвлекающих. Трудно было не хмурить брови, понимая, что она уже не ему дарит свои улыбки да и не смотрит тем открытым взглядом дикого олененка, как смотрела раньше. Теперь же, если и удается перехватить её глаза, в них читается глубокая печаль, и Вейланд моментально выходил из состояния оцепенения, чтобы убраться подальше и переключиться на что-нибудь другое.

Когда тебе восемнадцать, а дни твои заняты решением глобальных проблем по спасению мира, мысли напиться и забыться кажутся чуть ли не единственными верными. Нет, не подумайте, Джейс и теперь по возможности бросался в схватки с демонами, подчас совершая крайне неразумные кульбиты. Возможно, он не до конца отдавал себе отчет, но мысль, что Клэри будет рядом, станет лить слезы и снова дотронется до его лица дрожащими пальцами, определенно ему нравилась. К тому же, жизнью своей он не дорожил. К чему она, если знаешь, что никогда и ни за какие богатства не получишь то, что жаждешь больше всего?..

Наверное, день уже давно перетек в вечер. В воздухе витал едва уловимый запах псины, который нос простого человека никогда бы не различил, но с этим малозначительным фактом посетителям “Охотничьей луны” приходилось мириться. Сказать по-правде, через пару-тройку бокалов уже не замечаешь и этого. Кажется, на один из кожаных диванов Джейс завалился еще засветло — теперь же в баре стало шумно, а желающих хлебнуть чего-нибудь привалило с лихвой. Странное дело: чем больше в себя вливаешь, надеясь заглушить тупую боль в груди, раздирающую пополам, тем отчетливее видишь перед глазами милый сердцу образ девушки с темно-зелеными глазами и кудрями непослушных волос. В какой-то миг Клэри стала угадываться в любой женской особи, находящейся в зале. И это совершенно не круто. Моргнув пару раз, Джейс скосил глаза на феечке, что сидела рядом и о чем-то лепетала. Говорят, что фейри являются самыми прекрасными созданиями Нижнего мира, вот только красоты собеседницы в тот самый миг охотник не оценил: она казалась чересчур идеальной, совсем как пластиковая кукла — красивая до скрежета зубов. Если присмотреться на свету, на носу у Клэри была заметна россыпь бледных веснушек, а на плече белел шрам от какой-то детской болезни… ветрянки, кажется. Помнится, она рассказывала, что шрам этот ей не нравился, но для него эта звездочка была чуть ли не доступом к телу, чем-то слишком личным. Оттого-то он и смутился, когда она впервые показала плечо.

Но стоп, хватит. Уже который раз Джейс одергивал себя, понимая, что снова провалился в ненужные воспоминания. Ему не светит. А раз так, нечего и мечтать. Странно обнаружить, что ладонь его сжимала талию незнакомой девушки. Еще более странно вдруг узнать, что по другое плечо тоже сидела девушка и что он даже что-то отвечал ей и улыбался на милый звонкий смех. Совсем не такой как у…

“Да уймись ты!” — хотелось сказать самому себе. Но не сошел с ума, во всяком случае не настолько, чтобы разговаривать с собой в помещении полном людей.

— Извините, дамы, я отойду, — произнес он, вслед за чем начал выбираться из-за стола, попутно облапав голые коленки девиц. Он не специально, честное слово, само как-то так вышло.

Заправленные мозги требовали проветривания. На самом деле, ему до чертиков надоело это тягуче-мутное состояние, когда не понимаешь, где реальность, а где где грёзы. Джейс застрял в состоянии между, день и ночь смешались, а он всё падал и падал куда-то вниз, совершенно не имея возможности остановиться. Хотелось выйти на улицу, вдохнуть свежий воздух вечернего Манхэттена и врезаться башкой в стену, чтобы не думать. Отличный план! Вот только вместо прогулки он вяло поплелся к бару и заказал себе и ступницам новую порцию напитков.

Внимание концентрируется на рыжей макушке — да что уж, стоило столкнуться с любой рыжей девушкой, пусть и незнакомой, сердце пропускало удар. И в этот раз тоже, скорее всего, глюк. Не стоит пучить на неё глаза, пытаясь разглядеть то, чего нет. Но оно было, каким бы маловероятным ни казалось. Из всех заведений Нью-Йорка она выбрала именно это?.. Ну какой же бред! Ещё и хмыря какого-то с собой притащила! А как же вечный резидент фрэндзоны Саймон?

Поняв, что дожился до того, когда даже неудачник дружок раздражает меньше, чем нынешний ухажер Клэри, Джейс отвел взгляд в сторону. Грёбанный стыд, и угораздило же пересечься! Плотно сжав зубы, поигрывая желваками скул, он решает удвоить заказ и отворачивается, чтобы расплатиться. Нервно стучит пальцами по поверхности барной стойки, затем бросает взгляд за свой столик, где девицы модельной внешности радостно машут руками, призывая поскорее вернуться обратно. Да уж, он-то вернется. Непременно. Прежде чем понял, куда именно повели ноги, он сдержанно махнул в ответ подружкам на вечер, мол, извиняйте, дела нарисовались. Поставив на стол два бокала с пивасом и чашку капучино перед Фрей, он изобразил на лице удивление (даже не старался, потому и вышло максимально наиграно).

— Какая встреча, сестрица! — буркнул он, практически выплюнув сквозь зубы последнее слово. В какой-то параллельной реальности она была кем угодно, но не сестрой. Лучше и вовсе не знать её, чем так. Но он знал, потому и волна негодования напрочь затмила мозг, отправив отдыхать рассудочность. — Ты тут, прихорошилась ради вот этого… — имя никак не приходило на ум, а на языке вертелось “куска дерьма”, так что пришлось проглотить эту фразу. Затем Джейс переключился на сопровождающего Клэри, опустил на его плечи тяжелые ладони, придавив весом своего тела и сжав, — Ты даже не понимаешь, как тебе повезло, — проговорил он более тихо. — Но не думай распускать руки или клянусь, все кости тебе переломаю.

Эти слова он прошипел еще тише, склонившись над ухом оторопевшего ухажёра. Затем хлопнул по плечу, заставив паренька подпрыгнуть на месте.

— А что такие вялые? Веселитесь! — воскликнул он, подняв в воздух пивную кружку. Кривая едкая усмешка исказила рот.— Не смею мешать. Хорошего вам вечера!

Этот гул в ушах или в самом деле все звуки стянулись в одно сплошное протяжное нечто? Нет, должно быть, очередной глюк. Да и сам Джейс как сплошное большое и бесконечное недоразумение: всё живут спокойно дальше, а он зацикливается на том, чего никогда и не было, если подумать.

Подпись автора

— Отвали, — буркнул он незадачливому ухажеру Клэри почти не открывая рта.

В планах Джейса ровным счетом никак не значился вариант развития событий, где новый дружок сестренки попрется за ним. Уму-разуму решил научить или преподать урок хорошего тона? Как бы то ни было, плевать. Не стоило ему плестись за Вейландом на променад за стены заведения.

Он вышел через черный ход, который вел в едва освещенную подворотню, где стояла тишина и валялись пустые ящики, оставшиеся, по всей видимости, после разгрузки очередного привоза продуктов и спиртного. Посетителям сюда была дорога закрыта — слишком неприметное местечко, да и не оборудованное. Однако за довольно непродолжительный отрезок времени Джейс обзавелся рекордным количеством знакомств, успел завести “дружбу” и с местной барменшей, которая позволяла пользоваться запасным выходом, если надо было резко смыться от надоевших подружек или неудачной компании. Сейчас же удрать подальше хотелось как никогда. От себя самого, прежде всего.

Вейланд вовсе не был пьян настолько, как могло показаться. Всегда удобнее всего списать свое гадкое поведение на нетрезвость ума, но ему такое оправдание и не требовалось. Всё знали про его дурной характер, который задевал каждого, кроме, разве что, самых близких. И впервые в жизни он сам страдал из-за своих же дурных решений. Он успел пожалеть о том, что вообще поперся к столику Клэри. Хотя, с другой стороны, как он должен был поступить? Сделать вид, что всё в порядке и что вовсе не Фрэй сидит на расстоянии каких-то десяти шагов?..

И всё же зря этот олух за ним поперся…

— Уж не собираешься ли ты набить мною нуглую морду? — поинтересовался Джейс в привычной издевательской манере. Это было бы крайне глупым поступком, по его мнению. Если паренек собрался об кого-то покалечиться, ему следовало не девушку на свидание приглашать, а сходить на миссию. Хотя, судя по всему, перед Джейсом стоял типичный экземпляр homo computerus, который координировал действия других бойцов, но сам до вылазок едва ли допускался.

Ответа не последовало. Вдруг чужой кулак пронесся прямо перед носом в момент, когда Джейс резко и без особого напряга уклонился в сторону.

— Значит, все же собрался, — усмехнулся он. И констатировал совершенно будничным тоном, — Какой детский сад!

Не собирался он встревать в драки, прежде всего, не потому, что не чесались руки, да и пацифистом его назвать было сложно. Как он будет выглядеть, если изобьет парня Клэри? Как будет смотреть ей в глаза и каким образом объяснит произошедшее?

— Ну эй, полегче, приятель! Поранишься. — Вейланд демонстративно показал раскрытые ладони, мол, видишь, я безобидный, зла тебе не желаю, иди, куда шел. Но дружелюбие Джейса лишь сильнее злило ухажера Фрэй, который кидался на противника словно бык, увидевший красную тряпку. Похоже, у него имелись личные счеты к Джейсу.

Пропустив мимо ушей возгласы “Дерись!” и упреки в том, что является трусом (лучше трусом, чем отдуваться за нанесение тяжких телесных перед руководством Института), Вейланд понял, что ему порядком надоела эта пляска с упертым бараном, которая сильно затянулась, на его взгляд.

— Ты оставил Клэри одну, идиот, — усмехнулся он. — На твоем месте я бы не рассчитывал на второе свидание.

Слова эти подействовали как катализатор. Противник яростно бросился на Джейса, тот закрылся, выставив перед собой согнутые в локтях руки и отступил на два шага назад. Дальше отходить было некуда — стена. Уклонившись от череды ударов, Вейланд юркнул под руку бойца и, схватив его за шкирку, приложил пару о раз о старую кирпичную кладку. Гнев дружка Клэри тут же поубавился, и тело парня начало медленно сползать на землю. Так-то, пусть отдохнет немного.

Поправив одежду, предварительно зарулив в туалет, где помыл руки и брызнул себе в лицо водой, Джейс вернулся в шумное заведение. Странно, вроде бы пил весь вечер, чтобы не думать о рыжей, а она здесь, живая и реальная. Пройдя вглубь зала, он отодвинул стул и уселся напротив Фрэй, положив сомкнутые в замок ладони на столик.

— Прости, — проговорил он, мельком посмотрев в её раскрасневшиеся глаза. Он понимал, что Клэри очень расстроена и едва ли не плакала. Хреново вышло. — Этот… твой ухажер не вернется. Пришлось посадить его на такси, чтобы не искал себе приключений.

М-да, поймет она, конечно же, не так. Сделает выводы и будет права — это Джейс испортил ей вечер. Он вообще портит всё, к чему прикасается.

— Не хочешь пройтись? — он снова поднял взгляд на девушку. Отличное предложение, ничего не скажешь! Если она прям тут же не бросится его душить — это уже победа. Но пока Клэри молчала, плечи её были опущены, а глаза печальны. Разве мог он просто махнуть на прощание рукой и бросить её в таком состоянии?

Подпись автора

Еще как мешала, осознавала она то или нет. Ей достаточно было просто существовать, чтобы вся прежняя жизнь была перечеркнута и пошла наперекосяк. Думает, ему нравится вести себя как последнему придурку? Ему, прежде собранному, спокойному и с холодным умом? Нет, глупышка Клэри, ты и понятия не имеешь, какого вмиг лишиться всего, что было дорого, в чем был уверен… даже себя и то потерял.

— Они… — Джейс проследил за недовольным взглядом рыжей, — просто знакомые. Не знаю, откуда они взялись. Я их не звал.

Он неопределенно пожал плечами и состроил самую невозмутимую моську, мол, не причем. По факту, так оно и было: Вейланд не помнил, в какой момент обзавелся компанией. Но не выгонять же их теперь! К тому же, пьянствовать с кем-то кажется не таким убогим занятием, как надираться в одиночку. Но да, похоже, Фрэй было бы в разы приятнее застать его расклеившимся сопливым нытиком, который кроме чувства жалости ничего вызывать не может. Хотя погодите, эта же роль железно занята Саймоном! Уж кого, а компьютерного задрота Джейсу не переиграть, так что стоит сразу признать безоговорочное поражение.

— Ну, ты можешь общаешься со мной, — добавил он, неопределенно передернув плечами. На губах появилась косая усмешка, которая в большинстве случаев другими понималась как акт самолюбования. — Или отыскать для “свиданий” кандидатуру получше, чем первый встречный.

Клэри была зла. Не нужно было хорошо знать её, чтобы по раздувающимся ноздрям точеного носика, хмурому взгляду и постоянно сглатываемому кому в горле разгадать её состояние. И Джейс испытывал двоякие чувства: с одной стороны, он чувствовал себя скотиной, которая сама не ам и другим не даст; с другой, как бы садистки это ни прозвучало, он был рад. Да, именно рад, что не видит Фрэй с не пойми кем и не будет изводить себя от мысли, что кто-то другой лапает её и надеется урвать поцелуй — словом, делает всё то, чем не прочь заняться сам Вейланд, если бы… Нельзя. И думать об этом нельзя также.

На миг он закрыл глаза и провел по лицу ладонью, затем убрал назад выбившиеся длинные пряди у лица. Вид у него был усталый. Всё с той же довольной миной он поймал ароматный напиток. Благо, кофе уже успел остыть и был практически холодным, иначе было бы трудно сохранять невозмутимость. Наверное, он заслужил. Не наверное — точно. Услышав ахи возмущения (и как показалось Джейсу, неодобрения) из ближайших столиков, охотник смахнул салфетку и наскоро вытер лицо. Где Клэри? Сейчас лучше не спускать с неё глаз, иначе учудит опять что-нибудь похлеще, чем “ой, а я тут новую руну случайно изобрела” или “ай, я демона отправила в Ад в одиночку и безоружной”. Быстро подлетев к бару, всем своим видом как бы говоря: “Не спрашивай”, он расплатился за заказ и за учиненные неудобства, затем тяжелыми шагами направился к расхныкавшейся рыжей. Кивнул оборотню, растерянно застопорившемуся у порога, мол, всё в порядке, разберемся. Затем подхватил Фрэй за талию, повесив на предплечье, как невесомую тряпичную куклу. Она могла сколько угодно упираться, бить кулаками в бок и болтать ногами в воздухе.

— Ты пойдешь со мной, — твердо произнес Джейс, на ходу открывая перед собой дверь на выход, — Я не отпущу тебя шляться по городу в таком состоянии. Так что либо ты терпишь моё присутствие, либо я закину тебя на плечо и вставлю в рот кляп.

Мнением Клэри относительно таких перспектив, разумеется, никто сильно не интересовался.

Оказавшись на улице, Вейланд свистнул, а через секунду у обочины затормозила желтая машина такси. Предварительно затолкав “сестрицу”, он сел рядом на заднее сиденье, ловя её кулачки, блокируя удары, грозящие разодрать лицо ногтями. Пусть бесится, пусть плачет и кричит, что ненавидит. Пусть знает, что он никуда не уйдет и не бросит её. Во всяком случае, сейчас. Эмоциональность, с какой Клэри реагировала на выходки Джейса, её отчаянное желание казаться сильной и независимой, её шипение и проклятья, забавляли. Вейланд в коем-то веке чувствовал себя живым, а не машиной, двигающейся по заданной программе.

Когда сопротивление стало заметно слабее, он взял девушку за плечи и, прижав к себе, поцеловал в макушку.

— Не стоит так расстраиваться из-за неудавшегося ухажера. У тебя будет еще множество поклонников и свиданий, — тихо произнес он, сухо, словно озвучивал сводку новостей из мира примитивных. После чего зажмурился, сдвинув брови к переносице. Даже мысли о подобных “радужных” перспективах делали больно. Но это его беда, которая никаким боком не должна касаться Клэри.

Подпись автора

Сидя на заднем сиденье такси, мчащимся по дорогам ночного города, так легко представить, что всё как и должно быть: в его объятьях любимая девушка, которая говорит столь тихо, чтобы расслышать мог лишь он один. Голова её лежит на его плече, и он чувствует её дыхание, слышит сердцебиение — самый успокаивающий ритм во всем мире. Кажется совершенно естественным, что с кем-то можно чувствовать себя на своем месте, совершенно в своей тарелке здесь и сейчас. И не важно, что минуту назад она кричала, что ненавидит. Джейс знал, что это не так; знал, что подчас может быть невыносимым и, скорее всего, он испытывал какое-то мазохистское наслаждение, обрубая все мосты и не оставляя себе даже шанса вернуться. Не верил он, что однажды все нормализуется. Плевать на себя, свой выбор он уже сделал, и отныне падать ему ниже канализации, но Клэри… тащить за собой и её Вейланд никак не хотел. Она не должна фигурировать в театре абсурда, главной звездой которого являлся он сам. Фрэй талантлива, сообразительна и, если хочет, может добиться больших высот. Если кто и способен выловить, а затем и призвать к ответу Валентина, то Джейс бы поставил на неё. Не нынешнюю, конечно же, а ту, кем Клэри возможно станет в будущем.

И все же он сраный эгоист, отказывающий замечать что-либо, кроме собственных страдашек, казавшиеся ему чем-то поистине вселенского масштаба. Но остальной мир не рухнул оттого, что он является сыном сумасшедшего террориста; люди просто продолжили жить, когда Джейс узнал, что питал не братские чувства к собственной сестре; всё также вставало и заходило солнце, дул ветер и шел дождь — для всех ничего не изменилось, никто и не заметил, как разбилась чья-то жизнь. Всего лишь еще одна драма, каких каждый день случается превеликое множество.

— Не думаю, — негромко отозвался он на вопрос Клэри, посмотрев за стекло, — но выбора нет — мы должны.

Горькая усмешка исказила губы. Кажется, у Лавкрафта была история, где потомки кровосмесительной связи превратились в диких чудовищ, живущих в норах под землей и крадущих жителей деревни, чтобы сожрать. Похоже, автор просто не был в ситуации, когда близкий родственник был самым дорогим человеком… да что там, одна улыбка Клэри способна была заменить целый свет.

— Если я скажу, что впредь не буду так делать, я совру.

Тяжесть, от которой Джейс так отчаянно пытался избавиться в вечных гулянках, теперь всем грузом навалилась на плечи. Стало трудно дышать, а мысль о том, что рано или поздно придется смириться, была противна до тошноты. Что ей сказать? Как ответить на немую мольбу в глазах? Он сглотнул, пытаясь не смотреть на её губы, не вспоминать, насколько податливыми они были в поцелуе, не видеть, как вздымается её грудь, к которой хотелось прикоснуться хотя бы мельком. Джейс провел пальцем по нежной девичьей шее, остановился на подбородке, заставив Фрэй поднять голову и посмотреть на него. Как она была хороша! Даже растрепанная и заплаканная она не теряла очарования — того, что он прежде надеялся сделать своим, но судьба рассудила по-другому.

— Если тебе доставит удовольствие наблюдать, как я избавляю тебя от новых кавалеров, можешь и дальше бегать на свидания. Обещаю быть изобретательным и не повторяться.

Слова эти были похожи на шутку, вот только на лице Вейланда не было и тени улыбки. Он говорил предельно серьезно, и намеревался выполнить своё обещание. Пусть Клэри называет его тираном, выкрикивает вслед проклятья, пусть злится и скрипит зубами — хотя бы так она снова будет произносить его имя без пресловутой тоски по несбыточному. Кто знает, быть может из-за таких поступков она забудет свои нынешние желания и на самом деле возненавидит. И сможет двигаться дальше, оставив всё в прошлом.

Подпись автора

Она казалась маленьким ребенком, упорно отказывающимся делать, что говорят. И у нее помимо “не хочу” находилось тысяча отговорок, почему так делать не стоит. Она не привыкла к слову “надо”, её жизнь не была тесно связана с запретами и долгом, и она попросту не понимала, как так может быть. Почему кто-то за нее решил, что она должна отказаться от того, чего хотела? Эта наивность заставляла млеть, а губы сами собой растягивались в дурацкой улыбке, и требовалось сделать над собой усилие, чтобы не начать таять как масло на сковородке. Джейс прятал в своей ладони ей крохотный кулачок и ничего не отвечал. Он также ненавидел весь мир за такое “стечение обстоятельств”. Но никто не виноват в произошедшем, никто не мог знать, что дети Валентина однажды пересекутся и начнут чувствовать друг к другу что-то. Так просто случилось.

Было сложно смотреть на нее, слушать её упреки и рассуждения и при этом не усмехаться.

— Ты такая забавная, Фрэй. Совсем как мартышка в цирке, которая фотографируется с детьми, а в плохом настроении кусается, — он фыркнул, вздохнув. — Ты и при всем желании не сможешь от меня спрятаться. Не забывай, я охотник, и смогу отследить тебя, куда бы ты ни направилась. 

А если не сможет, то найдет того, кто сумеет. Или Алек поможет. Звучало это, конечно, дико, но едва ли Вейланд лукавил. Собирался ли он в самом деле заниматься выслеживанием? В тот момент он был настроен решительно, и всплывающие в воображении картины, где Клэри обжимается с другим парнем, эту решительность лишь укрепляли. Так что да, если потребуется, то и сталкеринг будет применен.

Какое-то время Джейс молча смотрел на девушку, пытаясь разглядеть в её лице хоть толику равнодушия. Но её губы говорили одно, а язык тела давал считывать совсем другие послания. Металлический запах крови ударил в нос, слишком слабый, чтобы его почувствовали обычные люди, но достаточно уловимый для носа охотника.

— Какая же ты дурочка, — процедил он совершенно ровным тоном.

Он устал. От себя и своей идиотской одержимости, от характера, из-за которого завис где-то в положении между. Ни там и ни здесь, в половинчатом состоянии и без четкого понимания, кто он и кем должен стать. Прежние ориентиры стерты, а будущее представляется таким размытым, будто и нет ничего впереди.

Он достает из кармана стеле, берет Клэри за запястье и поворачивает ладонью кверху.

— Покажи.

И лучше бы ей не сопротивляться, иначе придется насильно разомкнуть её пальцы. На тираду Фрэй Джейс ничего не отвечает. Ему не нравится её прогноз, и он не верит, что она сказала это серьезно. Быстрыми взмахами тонкий инструмент активирует руну заживления. Для других ранки Клэри покажутся мелочью, выходкой капризного ребенка, но так она находила выход для эмоций, вот только спряталась хреново. Он дул на небольшие лунки порезов до тех пор, пока они не затянулись, а после легким касанием поцеловал зажившую ладонь.

Мимо проносились дорожки Центрального парка, а значит до Института осталась всего пара кварталов. Скоро придется прощаться и, по крайней мере, в этот день Вейланд больше не будет докучать девушке, которую вынужден называть сестрой.

Подпись автора

Сказать начистоту, Фрэй не сумела бы убежать достаточно далеко, даже если бы отправилась в другое измерение. Ни одна граница не смогла бы удержать, в тот момент Джейс был уверен, что выбрался бы из клетки и переплыл бы океан, если бы потребовалось. Юношеский максимализм бил в груди, и всё казалось возможным, тем более в мире, где существуют маги и феи. Вейланд всегда существовал в рамках, всегда четко понимал, что такое долг и что требуется сделать дальше. Он загонял себя на тренировках, чтобы не позорить память отца и дома; готов был сразиться хоть с тремя демонами сразу, чтобы доказать чете Лайтвудов, что он не будет обузой и что они сделали правильный выбор, приняв его в семью. И к чему это привело? Оказалось достаточно одного слова о кровном родстве с монстром, чтобы все заслуги оказались забыты. Более потерянным Джейс не ощущал себя никогда прежде, ему требовался спасательный круг, ориентир в слишком быстро изменившимся мире, чтобы не заблудиться. Но как маяком может быть та, что отныне светила для кого-то другого?

В полутьме стирались очертания предметов. Все вокруг становилось другим, нежели под светом яркого солнца, едва узнаваемым. Не видя деталей, легко домыслить то, чего нет и погрузиться в атмосферу волшебства и нереальности. Хотел бы Джейс по обыкновению своему всё также хмуро смотреть по сторонам и отпускать язвительные заметки, но рядом с Фрэй не получалось. Сами собой губы растягивались в дурацкую улыбку и слова произносились не так, а мягко, подбирая выражения совершенно не такие слова, как когда пытался закадрить незнакомую девчонку на вечеринке. И сознание такое затуманено-рафинированное, что, того и гляди, в воздухе запорхают бабочки, неизвестным образом выбравшиеся из живота. 

Ее губы были мягкими и податливыми. Еще до того, как понял, что происходит, Джейс машинально обхватил девушку за талию, придвинув к себе как можно ближе, и усадил к себе на колени. Её волосы пахли мягким ароматом шампуня, а кожа под пальцами казалась горячей. Первые мгновения поцелуй выходил сдержанным и каким-то уж слишком аккуратным, и охотнику это не нравилось. Он впился в её рот сильнее, языком раздвигая губы, а потом углубил поцелуй, стараясь украсть большее, чем мог себе позволить. Его ладонь проскользнула по девичьей спине и остановилась на затылке, не давая Клэри отстраниться. Но долго так продолжаться не могло, рано или поздно сознание должно было включиться, и лучше бы до того, как станет слишком поздно.

От переполнявших эмоций дыхание становилось обрывочным. Джейс жадно хватал воздух и не менее жадно ислледовал рот Клэри. И это неправильно. По подончески пользоваться её слабостью, давить на неё, зная, что и она едва сдерживалась, чтобы не переступить черту. Нельзя тянуть её в пропасть вместе с собой. Он не оторвался от Фрэй резко, но постепенно объятия стали не такими крепкими, а Джейс больше не пытался подавить её волю, полностью завладев губами. Поцелуи сначала стали короткими, а потом и вовсе прекратились.

— Я всегда буду с тобой, — негромко сказал он, глядя в блестящие глаза и убрав за ухо блестящую прядь рыжих волос. — Но не так. Я не должен был поддаваться искушению, прости. Этого не должно не повториться.

Джейс погладил Фрэй по щеке и опустил виноватый взгляд. Внутри всё оборвалось от осознания, что он сдержит данное слово. Им нельзя быть вместе и не стоит находиться друг с другом наедине. Он все ломает, к чему бы ни прикоснулся, но жизнь Клэри рушить совершенно не хотел.

— Прогони меня, — зажмурившись, взмолился он, ведь если она прикажет, будет проще отказаться от сумасбродных фантазий. — Скажи, и я буду держаться подальше и больше не приближусь. Только скажи. Я не могу так, Клэри.

Признание далось нелегко. Он показался себе слабым и жалким, не способным элементарно справиться с желаниями. Какой из него охотник? Да и не охотник уже, а опустившееся аморальное существо, готовое скулить на груди у девушки.

Подпись автора

Конечно, она скажет именно так. Станет усиленно кивать и в тот момент искренне поверит, что так и будет — Джейс и сам десятки раз проходил через такое состояние. Но чем дальше оттолкнешь, тем сильнее сила притяжения прибивает обратно, чем холоднее обходишься, тем больше мечешься, размышляя, а не перегнул ли палку? Беда в том, что далеко не каждый оказывается в подобных ситуациях, не у кого спросить как надо, да никто и не ответит. Каждая история развивается по своему сценарию, она индивидуальна и только ваша — в том и прелесть.

За свою жизнь водитель такси в шумном Нью-Йорке что только ни видел! Он как зритель наблюдал за разворачивающимися на заднем сиденье сценками из чужой жизни; его не пронять слезами, он не испугается внештатных ситуаций, а обжимающиеся детишки и вовсе дело привычное. Охотник не ответил на замечание шофера, молча протянул смятую купюру, затем вылез из машины и открыл дверцу для Клэри.

Что сказать ей на прощание? Да и стоит ли? Загрузить её сверх меры он, конечно, может, но ей и без него непросто. Не нужно теребить ей душу, пусть заживет хоть немного. А Джейс… у самого голова забита совершенно не теми мыслями, какие должны беспокоить охотника, выгнанного из Института.

Он не держал её за руки, не обнимал за плечи или за талию и пытался не пересекаться взглядами, чтобы она не прочитала то, о чем Джейс говорить не хотел. Он жил на руинах, скорее по инерции, руководствуясь старыми инстинктами, протягивая каждый день. Новое положение было ему в тягость, и он нередко ловил себя на мысли, что ему нужен Валентин, чтобы закончить со всем этим. Все нити вели к отцу, все дороги обрывались на его имени — он один ответ на многие вопросы, источник всех свалившихся проблем. Его требовалось уничтожить.

Вейланд дернул плечами, а лицо осталось серьезным.

— Мариз тоже не нравилось моё имя, и она придумала сокращение. Но называй, как хочешь, лишь бы не “эй, ты”.

Он смотрел под ноги, на крайне интересный рисунок трещин на совсем не примечательном асфальте, не решаясь поднять головы.

— Доброй ночи, Кларисса, — имя также не подходило Фрэй и уносило куда-то в книги XVIII — первой половины XIX веков, пера каких-нибудь Остен или Ричардсона. Удивительно порой прослеживать в именах детей увлечения родителей. — Пусть тебе приснятся хорошие сны.

На том он развернулся и просто ушел. Ему не стоит торчать под окнами Института, не стоит компрометировать Клэри — для всех будет лучше, если он уберется подальше от этого места. Требовалось проветриться, собрать воедино хотя бы часть разрозненных мыслей и решить, что делать дальше. И снова в сознании возникла фигура Валентина, словно немой ответ на все незаданные вопросы. Он пойдет пешком по бесконечным улицам мегаполиса — до утра у него есть время потеряться и вновь найтись в каком-нибудь удаленном квартале на другом конце города.

Подпись автора